После первого представления оперы Джакомо Пуччини «Богема» 125 лет назад, это слово оканчательно укоренелось в европейском лексиконе. Оно дало полное представление о тех, кто зарабатывал на жизнь творчеством и вел беспечную, экстравагантную жизнь.

«Кого можно назвать богемой?» — стоит спросить. Выбор широк: всех, начиная с художников и скульпторов и заканчивая актерами. В европейских странах их называли богемой, в Российской Империи — творческой интеллигенцией. Особый интерес представляет этот социальный слой в Америке начала XX века: огромное количество эмигрантов, разные культурные и моральные устои, менталитеты, языки и даже религии. Важно, что творчество, как известно, есть отражение мыслей создателя. 

В дореволюционной России центрами притяжения богемы были кабаре «Бродячая собака» и театр миниатюр «Летучая мышь», в Париже — «Café de Flore» и «Les Deux Magots», а в Нью-Йорке же и вовсе появился целый отдельный район, где жили и творили десятки тысяч представителей этой самой «творческой интеллигенции», и назывался он Гринвич-Виллидж. 

Начиная с 1910-х годов, жители этого района проводили забастовку против действующего режима. Против чего именно, ответить сложно. Скажем так: почти против всего привычного американскому народу, начиная с бюрократии и заканчивая ассимиляцией. Они провозглашали первенство импровизации, а не опыта, важность индивидуальности, а не идентичности, ратовали за то, что присутствие художественного видения должно быть во всех сферах общества, даже в политике. 

Именно этот район считался одним из самых либеральных и прогрессивных в Нью-Йорке. Движения за гражданские права и свободы, борьба за расширение демократических возможностей всех членов общества, несмотря на пол, расу и сексуальность, борьба за женскую эмансипацию: именно в Гринвич-Виллидже это все и берет свои корни. Богема того времени была чрезмерно активна, пыталась изменить американскую культуру и жизнь в целом. Ее представители были настоящими космополитами, плюралистами, сетующими за то, что у всех людей должны быть равные права и возможности для самореализации. Они верили, что если их услышат, то общество наконец начнет прогрессировать. Действительно, благодаря им в том числе нынешнее американское общество сформировалось таким: со своими недочетами, но хотя бы пытающееся сделать нас всех равными.

Напомним, что преимущественно это были творческие люди из достаточно бедных, иногда даже маргинальных семей. Многие из них были родом из американских деревень. 

В Нью-Йорке же они видели благодаря чему можно достигнуть своих целей и получить признание. К тому же, в Гринвич-Виллидже сохранялась низкая арендная плата, возможность жить не в одиночку и, соответственно, платить еще меньше. Одно из самого главного — абсолютное этническое разнообразие, что в те времена было огромной редкостью.

По приезде в этот район, молодые люди стремились объединиться с другими в какие-то клубы, кружки. Они отклоняли идею построения карьеры, их цель — совместная импровизация. Современное искусство, постоянные эксперименты, критика нынешней культуры и интеллектуальное инакомыслие вдохновляли их отказаться от общепринятой морали и правил. Они живут в своем, новом и прогрессивном мире, и их все устраивает.

«Принимать мир таким, какой он есть, использовать лучшее в настоящем моменте — одинаково смеяться над Фортуной, будь она щедрой или недоброй, — свободно тратить, когда у вас есть деньги, и весело надеяться, когда их нет – беспечно управлять временем, жить любовью и искусством — таковы характер и дух современной богемы в ее внешнем и видимом аспекте. Это легкая и изящная философия, но это Евангелие момента, эта эзотерическая фаза богемской религии; и если в некоторых благородных натурах она достигает смелой простоты и естественности, то она может также дать свои заповеди некоторым очень красивым порокам и милым недостаткам, ибо в Богемии можно найти почти все грехи, кроме лицемерия», — писал художник и искусствовед, Галетт Берджесс. 

Особенно интересен случай, произошедший в этом районе 23 января 1917 года. Шесть художников, включая Гертруду Дик, Джона Слоана и Марселя Дюшана, пробрались мимо патруля, забрались на вершину арки на Вашингтон-сквер и решили отделиться от Нью-Йорка, создав свою личную страну со своими правилами. Они разожгли костер, привязали воздушные шары к парапету и провозгласили «Независимую республику Гринвич-Виллидж». 

К слову, в районе проживало большое количество и других, уже ставших классиками своего дела, знаменитых людей. В этом списке есть драматург Юджин О’Нила, танцовщица Айседору Дункан, журналист Джона Рид и одна из известнейших поэтесс Америки Эдну Сент-Винсент Миллей. 

Также позднее, в 1950-х, район стал одним из главных пристанищ для знаменитого бит-поколения и одним из центров распространения фолк-рока. Здесь начинал Боб Дилан, Саймон и Гарфанкел и The Mamas & the Papas. 

Сейчас же богемная жизнь ушла в прошлое: цены на недвижимость и аренду растут, происходит отток граждан в более бюджетные места. Тем не менее, Гринвич-Виллидж очень гордится своей историей и не забывает о ней и по сей день: здесь проводятся многочисленные акции памяти, тематические экскурсии, а также снимаются документальные фильмы.