Фотография: Полина Киселева

В музее современного искусства «Гараж» представили выставку «Выбирая дистанцию: спекуляции, фейки, прогнозы в эпоху коронацена» – реакцию на эпоху первого локдауна. Такое пространное название объединяет более тридцати работ российских художников, отобранных путем open call. Музей призвал авторов «занять любую дистанцию по отношению к текущей ситуации» и «поспекулировать» – умозрительно порассуждать о возможном. Выставка доступна для посещения с 26 марта по 1 августа.

При входе на выставку можно услышать неразборчивую мелодию. Если охватить взглядом экспозицию, сразу бросается в глаза пол – стеклянная модульная сетка из белых светящихся квадратов 1,8 m². Такое пространство отсылает к фильму «Матрица» и напоминает аркадную видеоигру. Посетителям предлагают поиграть. Перед началом нужно ознакомиться с «легендой» для навигации по «ключевым сюжетам выставки». К примеру, знак «КОД», самый популярный на этой выставке, указывает на то, что работа взаимодействует с медиапространством, технологиями, «и – в широком смысле –  с  языком». Ступаю на белый квадрат и следую за стрелочками — игра началась. 

Первая инсталляция –  «Светлые песни» Марины Карповой (музыка), Марии Мориной (либретто) и Екатерины Соколовской (скульптурная группа). В пространстве расположены абстрактные фигуры мягких округлых форм и нежных цветов – светло-зеленого, сиреневого, голубого. На них предлагают забраться, и, сидя или лежа там, вслушаться в слова песен. Они — контраст фигурам, вгоняют в тоску и тревогу. Разобрать текст оперы-инсталляции достаточно тяжело, потому в помощь можно взять либретто. Смутно доносится – «до полного истощения…»,  «сразу, как мое тело окутает морская волна…», «США используют пандемию, чтобы навязать свое видение мирового порядка…», «Обвинения в иранских СМИ…», «Обвинения в китайских СМИ…», «в панда-театре говорят ту-ду-ру ту-ду-дум тум-тум…», «не доказана…».

В основе либретто – жанр документальной поэзии. В нем собраны цитаты из конспирологических статей, высказываний политиков, материалов СМИ и интернет-публикаций в социальных сетях, задокументировавших однажды эпоху эпидемии Covid-19. Фразы эти вырваны из контекста, потому по отдельности лишены смысла. Кураторы предлагают лейтмотив к пониманию «этого смыслового коллажа». Это цитата пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова: «Мы видим, что последовательно идет процесс совершенствования, процесс цементирования, необходимый для полноценного и необратимого укрепления государства».

Недалеко от первой работы –  композиция «Конструктор для Дэвида Юма» дуэта МишМаш. По кругу за стеклянными колпаками стоят 24 башни-скульптуры. Они созданы из нагромождения случайных вещей: старой таблетки, бисеринки, высушенной части от банана или даже спиннера. Башни дистанцируются от зрителя изгородью голых веток, которые не дают возможности понять и расшифровать значение объектов, собранных под стеклом.

В центре зала находится золотой круг, над которым подвешен недоступный объект – кормушка-храм. В основе этой инсталляции – идеи хидеоизма (от англ. hideous, безобразный). Направление  выступает «против проектной, чистой красоты», шаблона и канона, в пользу «случайного, другого и разного, где новые смыслы пробиваются, как трава в асфальте, в органике городской среды». В таких причудливых формах и соединениях случайных вещей рождается новая – «изысканно-жуткая», «прихотливая и уродливая» красота.

На выставке представлена еще одна инсталляция дуэта МишМаш — вторая находится уже ближе к концу. Это серия 24 акварельных портретов башен, которые мы видели ранее. На изображениях каждый элемент подписан, как на анатомическом листе, а сами башни имеют свое имя в стиле московского концептуализма – «Сумеречные гаджеты», «Неловкое восстание», «Упоение волнений», «Посол клеветы» и т.п. Здесь опять актуализируется мотив дистанции – большое расстояние между инсталляциями и их смутный статус. Непонятно, являются ли эти портреты изначальным эскизом башен, или их последующей документацией — они создают «пространственно-временное напряжение».

Этот «конструктор» связан с философий Дэвида Юма. По его теории, знание не открывается человеку путем наблюдения, а основывается на опыте и привычке, которые внушают сознанию причинно-следственные связи между явлениями. 

Участники дуэта МишМаш прокомментировали: «Все умственные конструкции, которые мы, люди, производим — это подбор и подгонка друг к другу элементов. Нашей эрудиции, воспитания, гормонального баланса, опыта, съеденного за обедом, количества сна, прочитанной книги, набора друзей в «Фейсбуке», тайных желаний и т. д. Мы громоздим элементы один на другой, пытаясь построить картину мира, подобно тому как раньше для этого громоздили слона на черепаху». Все наши мысли о настоящем и будущем почти ничего не значат и строятся лишь на знании о прошлом, и этот год пандемии – тому доказательство. 

Екатерина Савченко, один из кураторов выставки, в интервью со «Словарем искусства» на Theory and Practice объясняет: «Вряд ли понятие “спекуляции” можно назвать программным для времени локдауна, мы не имели это в виду. Скорее речь о том, что в ситуации обостренной неопределенности и ограниченного контакта с окружающей действительностью фантазийный ресурс оказывается особенно востребованным». 

На выставке представлен иронический стартап для будущего «КОЗАДОСТУПА» группы APXIV. Они предлагают использовать коз для распространения сети LTE с помощью роутера на рогах. 

Инсталляция соседствует рядом с экспозицией о тайном обществе «Торус» Петербурга конца XIX века. «Электрическое тело» – работа художницы Дарьи Правда. Она огорожена от всей выставки, вокруг – темнота. Тускло освещены лишь какие-то чертежи электрического и магнитного поля и сепиум-фотографии самой Елизаветы Прибытковой – медиума, основательницы «Торуса». Вокруг девушки кадр за кадром появляется видимое электрополе. По краям комнаты стоят катушки Теслы. История о «Торусе» и о Елизавете Прибытковой – очередная спекуляция, выдумка.

Как персонажи компьютерной игры, посетители продолжают бродить по выставке и пытаюсь понять художников. Работ очень много, и осознать замысел всех достаточно сложно — добраться до сути всех тридцати работ за одно посещение практически нереально.