В Мультимедиа Арт Музее с 27 марта по 20 июня проходит выставка «Flow» Бориса Назаренко, фотографа жанра «уличная фотография». В экспозиции собраны черно-белые снимки, чаще всего – в квадратном формате. Нам удалось лично встретиться с фотографом, вместе прогуляться по выставке, узнать о ней много деталей, подробнее разобраться в его творчестве и самом жанре street photography.
— Какие для Вас основные критерии жанра стрит-фотографии?
— Вы знаете, жанр уличной фотографии – понятие очень размытое, двумя словами это сложно объяснить. Я начну с другого конца. Это бюджетные фотографии. То есть любой человек, у которого есть смартфон, может заниматься уличной фотографией. Поэтому она и массовая. Даже бытует мнение, что если человек хочет как-то выделиться из массы, удобнее всего это сделать посредством фотографии именно этого жанра.
Понятие уличной фотографии расплывчатое, поэтому что-то конкретное я могу сказать только о своих снимках. Для меня улица интересна тем, что на ней происходит: главным образом, это люди. Для меня очень важно, чтобы уличная жизнь была активная, чтобы люди чувствовали себя свободно, раскрепощенно, занимались тем, чем они хотят. Я просто хожу и… снимаю то, что меня привлекает – из всего, что происходит. У каждого человека, естественно, свои предпочтения, культура, разное образование, на улице привлекают разные вещи. Поэтому даже уличные фотографы очень разные.
Меня интересует сложная фотография. То есть когда я вижу историю, ракурс, успеваю его выбрать, вижу форму, композицию – для меня это важно, но все чисто интуитивно, неосознанно. Все события, которые привлекают мое внимание, обычно происходят неожиданно, на разных расстояниях, а я рефлекторно на них реагирую – вот меня что-то зацепило.
— Само событие, да?
— В основном события. Какое-то необычное, нестандартное обстоятельство или форма. Обычно я будто чувствую, что это событие еще может где-то минуту-две развиваться, но это все интуиция – тут разум отсутствует. У меня есть некая базовая культура, так сказать, эстетика, от родителей, от страны, где живешь, от образования и так далее. Я просто много занимался живописью, учился, рисовал, видимо, это сказывается.
Фотография: Мария Киселева
Я вижу — что-то будет, и у меня есть пара минут, чтобы дождаться какой-то маленькой истории. Но я не сижу в засаде часами. Сюжет может длиться примерно двадцать секунд, и этого времени иногда хватает, чтобы изменить точку съемки, ракурс, найти лучшую композицию и даже успеть схватить кульминацию, самый интересный момент истории, который называют «решающим моментом». Вот – то, что снимаю я.
Когда я иду по улицам, у меня всегда с собой камеры. И даже сейчас – я снимаю и на камеру, и на смартфон. Я просто гуляю, не строю никаких планов, как грибник хожу по лесу: одни поганки, поганки и вдруг – белый гриб. Я получаю удовлетворение от хорошего кадра. Это удача – наткнуться на какую-нибудь случайность, Вокруг, кстати, действительно много случайностей.
— Бывает такое, что вы специально выбираете место, где знаете, что-то точно должно произойти?
— Никогда не бывает. То есть, конечно, есть такие авторы, которые ходят, выбирают места, ждут. У меня фотография спонтанная, как джаз — чистая импровизация. Я знаю места, куда можно было бы пойти, но это обычно штампы. Можно заранее что-то снять, особенно уличное, выбрать конкретный ракурс, какую-то картинку, и ждать, пока под ней кто-то пройдет. Но это уже одобренные обществом исторические кадры. Люди, кстати, их воспринимают хорошо – зритель быстро рефлексирует, начинает это дело активно лайкать. В этих фотографиях, конечно, есть элемент случайности, но все-таки для меня такие кадры — постановочные.
Фотография: Мария Киселева
— Эллиотт Эрвитт, которого, как сказано в пресс-релизе выставки, вы считаете «близким себе по духу», писал, что «реальный трюк для съемки состоит в том, чтобы просто набраться терпения и ждать, когда случится момент». Значит, вы с ним не согласны?
— Смотря как это понимать. Можно эту фразу понять прямо: стоять за углом и ждать, пока кто-то пройдет. Я думаю, что он имел в виду другое. У фотографа должно быть терпение, чтобы гуляя, наблюдая, надеясь на чудо, увидеть все-таки этот «белый гриб», поймать свой кадр и доставить себе этим радость. Я бы так эту фразу интерпретировал. Кстати, по фотографиям этого автора видно, что они спонтанные.
— Как часто случаются хорошие кадры?
— Это весьма субъективно. Я же сам выбираю место, момент, ракурс, когда нажать на кнопку камеры. Хожу, смотрю – там, там. На кнопку жму редко, если жму, то пару раз. Я не делаю серийных съемок. За мгновение, пока эта история длится, мне удается сделать пару кадров с разного ракурса. Что касается удачных кадров, о которых я говорю «вот здорово!», это все-таки белый гриб, а не лисичка… ну – редко бывают.
— Редко?
— Естественно. Может быть, пять кадров за сезон. У меня много кадров средних, о которых я считаю, что это «мой кадр», он мне близок, я его выкладываю, показываю. Я их называю «не зря сходил».
— Директор одной из галерей в Праге, где проходила выставка ваших работ, назвал ваши фотографии «летописью нашего времени». В чем же заключается идея этого времени?
— Идеи никакой нету. Понимаете, летописец, он как бы записывает, фиксирует все, что видит. А уж что получается в итоге – пусть этим занимаются историки, искусствоведы и все остальные. Я вообще об этом не думаю, абсолютно. Я просто хожу и снимаю, причем абсолютно без цензуры. Я могу снимать все, что угодно, из того, что происходит. Потому получается какой-то срез летописи.
— Когда я была на выставке в первый раз, брала комментарии у посетителей. Одна девушка сказала, что по эмоциональному впечатлению ваши фотографии веют эстетикой фильмов «Брат», «Брат-2».
— Понимаете, возьмем одну любую фотографию. Люди видят разное, иногда сам даже поражаешься. Порой случается так, что, сделав кадр, я обнаруживаю в нем что-то. Недавно был в Торжке. Сделал там первый кадр, потом поднимаю глаза и вижу, что из окна дома торчит голова еще одной девушки. Я не снимал ее специально, она просто попала в объектив, и сделала кадр, если честно. Мои знакомые объясняют это тем, что подсознательно, интуитивно я это видел, но просто не осознал. Я верю в это, естественно.
По поводу «Брат», «Брат-2». Замечу, что подборку фотографий для экспозиции составлял не я, это делала куратор. Поэтому подборка в каком-то плане субъективная и может отражать эстетику куратора этого музея. Я в этом особо не участвовал. Исходил из того, что у меня все фотографии, в общем-то, хорошие, они сами подберут.
— А название выставки? Вы его выбирали?
— Я все это дело пустил на самотек. Но я, кстати, очень доволен экспозицией. Есть, конечно, некоторые моменты, которые бы я как автор изменил. Это естественно, потому что у нас разные взгляды. Ну, а в общем-то я доволен подборкой, дизайном, тем, как это все развешано. Все очень здорово. Что касается названия, вы уже поняли, что у меня нет никакого проекта, никакой идеи, никакой серии. Все это как бы поток жизни, этим все фотографии и связаны. Я согласился, не стал спорить, и мне кажется, название это подходит.
Фотография: Мария Киселева
Моя фотография спонтанная. Два кадра никак друг с другом не связаны. То есть, может быть, можно их объединить по форме, ракурсу, но я никогда этим не занимался. Объединение в какие-то группы, серии – это уже внешнее усилие, систематизация. Может быть, для кого-то это удобнее, но не для меня.
Отдельный кадр чем, вообще говоря, хорош — у человека минимизируется усилие на его восприятие. Скажем, есть какая-то выставка, проект, объединенный авторской идеей, пусть зачастую эта идея высоссана из пальца. Для того, чтобы ее воспринять, нужно внимательно все осмотреть, подумать, приложить усилие — начнут уставать глаза, ноги. Просто фотография — ты ее увидел, и сразу у тебя возникло к ней отношение.
— Эмоция?
— Эмоция, да. Может быть, и мысль. У людей часто один и тот же образ складывается в абсолютно разные идеи. Людям либо абсолютно неинтересно, и они идут дальше, либо интересно, но каждому по-своему. Поэтому для экономии такого мышления, упрощенного восприятия, такие образы, как у меня, кажутся более экологичными.
— Все-таки вашей аудитории, наверное, интересно глубже вас понять через ваше творчество?
— Дело в том, что я и сам себя не понимаю, никогда об этом не задумываюсь, просто живу и все. Для меня творчество — мой образ жизни, язык, которым я общаюсь.
Кстати, если вы заходили на мой аккаунт, то вы обратили внимание, что я практически не отвечаю на комментарии — улыбочками, еще чем-то. Если взять многих иных авторов, то там масса комментариев, обсуждения оптики, камеры, экспозиции. Меня это все абсолютно не интересует. Для меня главное — это образ, который удалось запечатлеть, и от которого я сам получаю кайф.
— А Вам важна ваша аудитория, ее наличие?
— Конечно, важна. Я думаю, что для любого автора это важно. Хотя много лет у меня вообще не было аудитории, и публиковаться я стал не так давно. Снимал для себя, даже моим родственникам это особо не было интересно. Когда есть зритель, это уже спорт, определенный драйв. Люди начинают ставить лайки, и в этом тоже есть свой кайф. Любые радости мне не чужды, и наличие зрителей, конечно, приятно. Но я все-таки не могу выложить «попсовый» кадр, у меня даже рука не поднимется его сделать.
— Теперь вопрос о героях ваших фотографий. Важна ли личность героя для вас? Видите ли вы ее?
— Даже зная человека всю жизнь, вы не уверены в том, что вы знаете его полностью. Ведь отношения людей основаны на каких-то подсознательных стимулах, знаках. Чем-то человек привлекает, чем-то отталкивает — об этом не задумываешься. вы, например влюбляетесь, но не осознаете, за что полюбили. Поэтому, естественно, я ничего не знаю об этих людях, я даже об этом и не думал. Меня зацепил их образ — формой, положением, композицией, эмоцией, взаимоотношением, историей. Я никогда не задумываюсь. Об этом задумываются мои зрители.
— Яркий пример вашей фотографии, где хочется попытаться угадать судьбу человека, это женщина на полке в плацкарте. Трагикомичная фотография.
Борис Назаренко
— Хороший, удачный кадр, да. Меня просто зацепила эта сцена, образ, композиция, все вместе. Он крупно выделен на выставке. Это я снимал на смартфон, кстати, когда ехал на поезде из Риги в Москву.
— Есть ли разница в фотографии на камеру и на смартфон?
— Зависит от того, чем вы привыкли пользоваться. Я сейчас много снимаю на телефон, но камера все-таки для меня привычнее. Смартфон удобен тем, что им можно снимать в любых условиях: в транспорте, театре, в кино, и делать это скрытно. В этом основное преимущество. Когда я выхожу на улицу, в поле внимания у меня большие расстояния, нужно снимать далеко, и тут, конечно, фотоаппарат удобнее.
— Вопрос о цвете. В 2017 году в журнале «Русская традиция» вы комментировали одну из ваших выставок: «Главное — это сюжет и сцена жизни, где есть взаимодействие, а цвет отвлекает». Разъясните, пожалуйста, подробнее, какую информацию несет цвет и что он забирает у фотографии?
— Это вопрос тоже очень субъективный. В изобразительном искусстве есть живопись, графика, рисунок. Почему кто-то рисует гуашью, маслом, акварелью, а кто-то углем? На улицах сейчас фантастическое разнообразие цвета, он абсолютно случайно расположен. Раньше гораздо меньше цвета было на улице: и вывески были скромнее, и люди менее ярко одевались. Если вы занимаетесь уличной съемкой, то этот цвет обычно бывает невпопад, отвлекает от формы, от композиции, сюжета. Я убираю шум. Кстати, появился кадр сзади вас [в холле музея начали ставить перевернутый стол для пинг-понга]. Вот пожалуйста, пример. Я бы даже снял, если бы свободен был. Но такое часто бывает.
Есть такой уличный жанр, где люди ходят и снимают разные статические картинки без людей: какие-то пятна, рисунки на стенах, сочетания, тени, свет. Вы можете подойти спокойненько, выбрать нужное сочетание цвета: он Вас привлек, вы постояли, подумали, выкурили сигарету, если надо, спокойно сделали ряд кадров с разных ракурсов и выбрали из них самый лучший. На улице, когда вы делаете кадры, тем более с широким углом, вы не можете выбирать сочетания цветов. Есть авторы, которые хороши в цвете, но это представители старой эпохи не очень шумного цвета. Я же выбираю не цвет. Я выбираю историю, образы, а не цвет.
— Но иногда вы все-таки прибегаете к цвету? У вас в инстаграме яркими пятнами среди черно-белых встречаются порой и цветные фотографии.
— Да, есть кадры. Если я вижу, что цвет, так сказать, угодил. Но это редко бывает. Для интереса, снимаю я изначально в цвете. Я же должен иметь возможность выбрать.
Кстати, ведь черно-белое — это более ранняя ступень эволюции организмов. Многие животные, тем более насекомые, видят ЧБ. Думаю, когда мы были птеродактилями, мы видели даже меньше — возможно, только движение, малейшие изменения в кадре. Поэтому человек с большим интересом реагирует на подхваченное кадром движение, чем на статику.
— Легче воспринимается?
— Я думаю да, это играет роль. Что легче воспринимается, то и большее впечатление оставляет в человеке.
— Как вообще изнутри происходит весь этот процесс — вас пригласили или вы сами подали заявку на эту выставку?
—Я не знаю, честно, как сюда попадают другие авторы. Мне просто в фэйсбуке в конце 2019 года написали из МАММ, что, мол, мы на вас наткнулись в инстаграме, не могли бы вы нам по почте отправить больше ваших фотографий в формате pdf. Я отправил, началась переписка. Потом я отправил еще почти полтысячи штук. Они сделали отбор и объяснили мне, что хотят их выставить.
— И вас заметили случайно, получается?
— Да, такая американская история, получается.
— Мечта?
— Скорее, так оно получилось. Понятно, что это место престижное. Это лучшая площадка в России, очевидно. Я выставлялся и в Новосибирске, Воронеже. Однако МАММ, конечно, считается наиболее престижным.
Фотография: Мария Киселева
И потом они отобрали порядка 250-ти фотографий для коллекции, я им отправил Hi Res-ы, они какую-то часть напечатали. Я даже не знаю сколько, если честно. Решил, что дареному коню в зубы не смотрят, и правильно сделал, так как экспозиция, как я уже говорил, хорошая. Вот такая история. В это, конечно, мало кто верит. Я знаю всех известных уличных авторов — в России, за рубежом. Они в эту историю не верят, и я их понимаю. Но у меня все именно так.
— У вас написано в инстаграме — «Based in Russia». Есть ли разница в уличной фотографии в России и в Европе, отличаются ли кадры?
— Нельзя так разделить — Россия и Европа. Везде есть уличная жизнь. Важно не разделение по границам, а насколько люди активны, активна ли уличная жизнь. В России, например, в Москве уличная жизнь не очень активна, в Питере — совсем иначе. Если вы едете отдыхать на юг, там люди расслабляются, делают, что угодно.
— То есть в Москве скованные люди?
—Вообще да. Они идут, куда-то торопятся, вечно озабоченные. В Европе так же. Но там, знаете, люди гораздо раскрепощеннее себя чувствуют.
— Предлагаю подняться на выставку.
— Ну я вам скажу сходу, что очень большой контраст, вот этих фотографий и всего остального.
— Может, менее современно?
— Искусство вечно, и оно меняется. Такой контент – его огромное количество, масса. Но это так, отдельная тема. А у меня все скромненько.
— Мне нравится эта фотография.
Борис Назаренко. Никосия. 2018. Цифровая печать. Собрание Мультимедиа Арт Музея, Москва
— Это тоже моя любимая, Кипр. Вы видите, это ведь все абсолютно случайно. В них в каждом есть какой-то элемент абсурда.
— Вот эта фотография. Что вас тут зацепило? Какая тут ситуация?
— Это одиннадцатый год, Пушкинская площадь, там был митинг. Это старый кард, они его взяли. Видите, здесь есть перекличка — «новый формат жизни в новой Москве». В ней есть смысл, который я вкладывал очень давно, но сейчас это, наверное, не важно. Фотография была актуальной тогда.
Фотография: Мария Киселева
— Вы ходите на такие мероприятия, вроде митингов, чтобы что-то сфотографировать?
— Нет. Я не люблю ходить и снимать на публичных мероприятиях. Причина простая: обычно там доминирует какая-то общая идея, люди ограничены в эмоциях, они кричат «ура», размахивают флагами. Это скучно для меня, я люблю рутинную жизнь, необычную.
Выставка «Flow» Бориса Назаренко проходит в Мультимедиа Арт Музее в Москве до 20.06.21.
Сайт музея